Dead Space. Колония "Эгида".

Something just...goes wrong.

- Господь. Господь, пожалуйста. - в пустом коридоре оглушительной трелью раздался звук удара металла о камень. Человек сжался в комок и зарыдал, уже будучи неспособным контролировать страх. Суеверный ужас, от которого крутит, сжимает живот и можно насрать в штаны от любого резкого движения. От любого дуновения ветра. Господи, только не надо звать сюда этих тварей.
Как же страшно. Как страшно. Человек сжимает руки в жесте, применяющемся лишь для молитвы и никак не может понять, почему руки не согреваются. Покалывание в пальцах не прекращается, так же как и окружающий его кошмар. Это ведь сон, просто сон, да? Просто сон. Сейчас он зажмурит глаза так, что они начнут болеть и еще раз прочтет "Отче Наш". И все это пройдет. И Сара будет жива. И малышка Дью. Он ведь не выталкивал их из этой "ловушки" ногами, с ужасом наблюдая, как приближаются тени. Это ведь не он их вытолкнул? Это не он их оставил умирать, а потом, сжавшись, слушал как они кричат? Как влажно смыкаются острые зубы живого трупа на шее его жены и брюхе его дочери. Нет, нет, конечно это не он. Не он. Не может быть такого. Просто не может быть.
Он уже не понимает - думает ли он об этом или шепчет себе под нос. Знает только, что нельзя говорить громко. Тс-с, т-с-с, они услышат, они придут снова. Они будут искать его по звукам и по запахам. Нужно сидеть и ждать. Ждать!
Тс-с-с.
Он слышит в своей голове чей-то голос. Он говорит ему, что все хорошо и можно выйти, но Джонатан не верит. Не верит, потому что слышит и то, что они ходят снаружи. Снаружи и толпами, словно фанаты Элвиса Пресли! О-о-о-о, нет, нельзя выходить, что бы ни шептал этот голос. Как бы не уговаривал. Даже если это голос его любимой Сары. Только не этот голос.
Он обхватывает голову руками, тихо скулит, вжимаясь лбом в холодную металлическую стену. Он в ящичке. В Ящике Пандоры. И где же чертовы военные? Где они, когда так нужны?! Они придут - он точно знает. И спасут его, потому что сам он не выберется. Сам он не пройдет и десяти шагов - даже до лифта. Потому что там снаружи Дью. Сара и Дью. И они шумно дышат в небольшую щель ящика и зовут его. Дью, милашка, скажи "папа". Скажи. Скажи, пожалуйста. Не выпячивай, блядь, свои острые зубы, я не поверю, что это ты!
Джонатан захныкал, словно капризный ребенок, у которого отобрали игрушки. И подавился сдавленными рыданиями - беззвучными. И слез уже нет. Он чувствует, что хочется спать, но спать не получается, потому что нельзя терять бдительность. Нельзя... Бдительность... Как же холодно в этом ящике. Кто-то отключил систему жизнеобеспечения. Сара, это ты, детка?
Сначала они кричали. Кричали и бегали - люди вперемешку с этими, этими. Этими тварями! Они взялись из ниоткуда, полезли из всех щелей, а Джонатан знал, что на этом уровне есть "ящик". Его так и называли - "Ящик Пандоры". Он часто выходил из строя, поэтому не использовался, но выбора ведь не было. Просто не было выбора. Правда он забыл, что ящик рассчитан только на одного человека. Он хотел взять с собой жену и дочь. Но страх оказался сильнее.
Хаос. Чистый и первозданный, какой он есть. Он видел, как они кромсали людей. У этих сущств не было чувств, они просто хотели жрать. Или угодить кому-то. И пение певицы по радио стало жутким - она смеялась им в лицо. Неживая, уже тоже мертвая, а иначе и быть не может. Джонатан всхлипнул - он не хочет вспоминать, только не снова.
Господь, просто не дай им добраться сюда. Но они доберутся - говорит голос. Скоро. Жди, Джонатан.
Ему хочется спать, очень хочется. Но как заснешь под монотонные удары костей о железный Ящик Пандоры?